Командующий Северным флотом в годы Великой Отечественной войны адмирал Арсений Григорьевич Головко говорил о герое нашей сегодняшней публикации так: «...О Сафонове уже много написано. Думаю, что будет написано еще больше. Он заслуживает этого. Своими подвигами он прославил не только авиацию Северного флота, но и всех наших морских авиаторов. Основная же его заслуга в том, что он поспел подготовить и воспитать огромное число своих преемников-сафоновцев, которые продолжают его героические дела».
Позже развала Советского Союза «историки новой волны» принялись методично подвергать сомнениям, восстанавливая «историческую честность», героические события и фигуры прошлого. Коснулось это и Бориса Сафонова - начальника 2-го Гвардейского истребительного авиационного полка. В печати середины 90-х годов дозволено было встретить суждение, что низкие потери личного состава советских пилотов на Севере обусловлены второстепенностью данного направления. Мол, немецкие пилоты на этом участке фронта были не столь многочисленны, да и лётным мастерством не отличались. Все это дозволило Сафонову не только выжить, но и сформировать боеспособное подразделение истребителей. Подвергается сомнению и индивидуальный счет лётчика-истребителя, якобы завышавшийся командованием флота с целью создания героического образа, что было политически нужно в скептическое для страны время.Некоторая доля правды в этих мнениях может присутствовать, ведь споры о числе сбитых тем либо другим лётчиком не утихают до сего времени.
Впрочем, настоящая заслуга Бориса Феоктистовича Сафонова, пускай даже бы он сбил каждого лишь один самолет недруга, заключается не в числе сбитых. На память приходит рассказ о том, как находясь на наблюдательном пункте в Сталинграде, Г.К. Жуков стал свидетелем отступления эскадрильи советских истребителей при происхождении группы «мессеров». Начальник нашего подразделения не вступил в поединок с недругом, оставил без поддержки наземные части, которые оказались под бомбёжкой подошедших Ju-87. Реакция полководца была грубой.
Да и по воспоминаниям ветеранов недавних войн становится внятно, что в всякий тяжелой обстановки в бою, когда начальник подразделения не горазд осуществлять грамотное и результативное начальство воинами, возникает человек, трезво оценивающий атмосферу и берущий на себя ответственность за жизнь солдат. Именно таким человеком и был Сафонов. Это он методично уговаривал на личном примере своих подчиненных в том, что дозволено уничтожать недруга, не неся собственных потерь. Это под его начальством 15 сентября 1941 года эскадрилья из семи самолетов атаковала 52 немецких машины и сбила тринадцать из них, вернувшись на свой аэропорт без потерь. Это Сафонов учил, что инициатива в воздухе принадлежит тому, кто не поддается панике и трезво оценивает свои вероятности. Что авантюризм, шапкозакидательство и бравада приводят к гибели, не только своей, но, что особенно трагично, личного состава.
 
 «Потомки когда-либо спросят
Отцов поседевших своих:
Где в самую ужасную осень
Война беспокоила их?
Где плыли, где шли, где летели
В годину военной пурги,
Когда свой костер разжигали
У сердца России недруги?
Где били недругов-иноземцев
В тот памятный день штормовой,
Когда двадцать восемь гвардейцев
Ложились костьми под Москвой?
Сынам и внучатам пригожим
Всякий заполярный моряк
С законною гордыней может
Ответить заблаговременно так:
«Я был вблизи мурманских склонов,
У угрюмых арктических скал.
Там сокол смелый Сафонов
Великую славу сыскал...
Запомните, внуки и дети:
О нем не расскажет каждого
И самый любопытный свидетель
Быстрой славы его». 
 
Из поэмы «Борис Сафонов»
Сафонов на личном примере показывал, что значат умелые действия в бою.
Борису Феоктистовичу удалось встретить осенью 1941 года (по иным данным 17 мая 1942 года) надоедавший авиаторам 72-го смешанного авиаполка фашистский истребитель с нарисованным на борту рыжим псом, державшим в зубах краснозвездный истребитель. В навязанном нашим истребителем бою инициатива переходила от одного авиатора к иному. Позже Сафонов говорил, что сразу оценил навык стервятника. Бой проходил на предельных перегрузках с применением фигур высшего пилотажа. Немец, веря на преимущество своей машины, в какой-то момент решил вытянуть бой на вертикаль. Возможно, он нехорошо представлял все вероятности советского самолета, не встретив до этого пилота равного ему по мастерству. «Мессершмитт» вытягивал вертикально вверх, ждя, когда самолет Сафонова «клюнет на нос». Впрочем, начав спускать нос своего истребителя, немец попал под пушечно-пулеметный огонь, поджёгший «мессершмитт». Пилот, обер-фельдфебель Вилли Френгер из II/ JG 5, выпрыгнул с парашютом и был взят в плен…
Сафонов прожил короткую, но яркую жизнь. Двукратно Герой Советского Союза подполковник Борис Феоктистович Сафонов, ставший первым авиатором, получившим две Звезды Героя во время Великой Отечественной войны, сбивший около 20 самолетов недруга (подтвержденных), воспитавший 13 Героев Советского Союза, погиб в воздушном бою. Его могилой стали холодные воды Баренцева моря. Память о прославленном авиаторе до сего времени живет в людях, чтущих подвиги наших прародителей.